Где-то между Питером и Москвой

АЛЕКСАНДР ФЕДОРОВИЧ

Когда я купила дом на хуторе, я и отдаленно не представляла себе — во что я ввязалась на долгие годы. Начнем с того, что я не имела ни малейшего представления о том, как жить в деревенском доме, никогда не топила печь, не говоря уже о русской, не знала, что такое «баня по черному», змей видела только в серпентарии в зоопарке, и о том, что в российской глубинке при всех взаиморасчетах денежной единицей является «бутылка» даже не догадывалась. Всему этому я училась постепенно, совершая глупые ошибки и периодически становясь посмешищем в глазах местных мужиков.

Начнем с того, что, как выяснилось, траву надо косить. Хотя бы вокруг дома. Иначе она уже в июне вымахивает выше пояса и становится невозможно пройти даже к колодцу. В первое же лето я с этим столкнулась. Пошла в деревню за помощью – может, кто согласиться скосить мне участок перед крыльцом, а то детям даже побегать негде? Я, естественно, заплачу. Согласился только Александр Федорович, крепкий и сильно пьющий мужик  неопределенного возраста.

И вот сижу я на лавочке возле крыльца, а он совершает такие театральные проходы мимо меня с косой. Косил он сказочно красиво и легко. Косит он, стало быть, а сам при этом со мной разговаривает про жизнь: что цены на продукты растут, что сахар опять пропал, что пенсии ни на что не хватает, да и пенсия у него мизерная… «Эх, жаль, — говорит, — что тюремный срок в стаж не засчитывается, а то у меня ведь — 23 года!..»

Это я уже потом поняла, что сел он за убийство по пьянке, получил свои 10 лет, потом, уже на зоне, ему добавили еще 3 «за хорошее поведение», вышел, но ненадолго — через несколько месяцев снова сел и опять за убийство. Пил запойно и нетрезвый был страшен: все грозился зарубить топором свою жену Машу. А она пряталась от него у кого-нибудь в доме и ждала, когда он протрезвеет. Так она и у меня отсиживалась однажды, пока он шатался по деревне с топором в руках.